из Рассветного замка
Мельком оценив обстановку повышенной нервозности в доме, Аль’Корат логично связав ее с лаконичным докладом Фаила, что с охраной тот разобрался и слуг постращал, усмехнулся, про себя решив, что этим бездельникам будет полезно немного побояться. А, может быть, даже не немного. Вот, например, как управляющий, выскочивший навстречу Сиятельному, словно вспугнутый гончими кролик. Не то, чтобы Херувим любил, когда слуги боятся, нет, просто, после сегодняшнего бардака, с них шкуру спустить было мало, и пусть радуются, что гнев хозяина выражается всего лишь недовольным видом и ледяным тоном, который Сиятельный Седьмой, кстати, не замедлил продемонстрировать:
- Госпожа с гостями?
- Да, Сиятельный, - вид непритворно раздраженного мал’ах, очевидно, привел человека в трепет, так как он поклонился ниже даже, чем положено, да и смотрел с явной опаской.
- Передай ей, что я жду ее в кабинете.
- Да, Сиятельный.
Не обращая больше внимания на склонившегося в поклоне управляющего, круто, так, что струящиеся складки алого атласного блио чуть сбились в сторону, развернулся и направился в вышеозначенный кабинет. Сопровождение ему не требовалось. Несмотря на то, что он не баловал дом супруги частыми визитами, план дома у него имелся, а на память он пока не жаловался.
Суматоха в доме, по правде говоря, была знатная, и не только из-за происшествия. Все же званый вечер – та еще головная боль и для слуг, и для хозяев, а, если учесть, что первые гости уже прибыли, то немудрено, что слуги носились как стая растревоженных рыб в аквариуме. Не забывая, правда, поспешно поклониться проходящему мимо хозяину. Точнее, мужу хозяйки, но эта формальность мало значила в глазах Сиятельного. В конце концов, именно он оплачивал все счета, приходившие из этого дома.
Уже возле самого кабинета, задержавшись на пару минут возле высокого зеркала, он тщательно разгладил складки непривычно-алого одеяния, и, почти машинально отметил, что цвет ему идет. Поправив на голове узкий обруч собственной работы, одеваемый, как и все собственноручно сделанные украшения, редко и только по особым случаям, кивнул на очередной поклон, вошел в уютную комнату, так непохожую на его собственный кабинет, и прикрыл за собой дверь. Очень надеясь, что дражайшая супруга не задержится.

из своего дома

Переместившись на террасу перед домом, Шеен-а-Сераф немедленно убедился в том, что вечер был уже в самом разгаре: окна ярко светились, за ними отчетливо просматривали мелькавшие невероятно грациозные крылатые силуэты, а музыка, пусть негромкая, была слышна достаточно отчетливо. Дежуривший, видимо, в ожидании гостей, на террасе слуга, почтительно поклонился и вызвался проводить важных господ в гостиную. Небрежно кивнув, Сераф аккуратно придержал Лорела за руку, молчаливо указывая на то, что идти нужно медленно, ни в коем случае, не обгоняя слугу, и с привычным холодно-рассеянным видом последовал в дом.
Гостиная встретила их негромкой музыкой, шелестом одежд и негромким звоном бокалов. И гулом разговоров, разумеется, который несколько поутих при виде древнейшего, который, был, прямо сказать, не самым частым гостем в светских салонах. А уж явление его в обществе незнакомой девушки, было воистину сенсацией.
Которую, как Сераф прекрасно понимал, ему придется поддерживать весь вечер привычно-эпатажным поведением. Пусть и выдержать эту маску сегодня будет труднее, чем обычно.
- Сиятельный… - кто-то из молодых аристократов (очевидно, нового разлива, так как лицо было древнейшему незнакомо) поспешил приветствовать его, заставив невольно вздрогнуть, гадая, знают ли все уже о назначении, или обращаются к нему подобным образом просто по привычке.
Ответив на это приветствие и еще на несколько аналогичных, Шеен-а-Сераф мельком оглядел гостиную. К его некоторому удивлению (и неодобрению), ни хозяина, ни хозяйки в обозримом пространстве не наблюдалось. Их юная дочь напротив, присутствовала, увлеченно занимаясь флиртом и невинными развлечениями в компании молодежи. И, к довольно сильному удивлению, среди гостей бросался в глаза Сиятельный Тин-эт-Ирэйс, разглагольствующий в кругу гостей о чем-то, наверняка исключительно научном, и вообще ломающий комедию.
Любопытно… Интересно, этот-то что тут забыл? Вот уж кого на таких мероприятиях видят еще реже, чем меня. Ну… почти.
Со спокойной улыбкой ответив одному из подоспевших гостей, что пребывает в добром здравии и дела его в полном порядке, он еще раз незаметно окинул гостиную взглядом, высматривая хозяйку, которую следовало поприветствовать  первую очередь. Никаких результатов это рассматривание не дало, - леди Эль'Сиана действительно отсутствовала. Было даже любопытно. Почему, но проявлять это любопытство слишком явно было неподобающе. К тому же, Сераф не сомневался, что не пройдет и нескольких минут, как ему об этом доложит какой-нибудь доброхот. А пока, можно было заняться привычными светскими обязанностями.
- Здесь Сиятельный Пятый, - тихо заметил он, чуть склонившись к Лорелу, - желаешь его поприветствовать?

Дом Шеен-а-Серафа
[AVA]http://s2.uploads.ru/Y2KmQ.jpg[/AVA] Свет в окнах, крылатые силуэты, музыка и ненавязчивая роскошь обстановки - так вот как выглядят светские приемы цвета Ильменрата. Лорел позволил взять себя под руку, принимая ограничения роли, однако внутренне содрогаясь от очередного нарушения личностных границ, которое приходилось терпеть на этой новой службе. Разум молчаливо соглашался с происходящим, однако воспитание и чувство меры буквально заходились в негодовании от творящегося фарса. А потому, занятый борьбой с собственной сутью, каратель мало обращал внимания на окружающее - лишь окинул уверенным взглядом помещение, привычно оценивая расположение окон, дверей, тяжелых предметов меблировки, вооруженность присутствующих и постановил, что данное помещение не слишком удобно для боя. После чего несколько поутратил интерес к происходящему ровно до того момента, как древнейший пожелал обратить его внимание на присутствие в зале еще одного члена Совета.
Однако вопрос, который он при этом задал, поверг всю жизнь проведшего в рядовых чистильщиках Лорела в нешуточное удивление. Тем более, что до сего момента Шеен-а-Сераф не слишком интересовался мнением своего подчиненного. Или же это еще одно требование выбранного образа? Каратель испытал легкий приступ дурноты от одной мысли, что его теперь будут спрашивать и требовать не просто подчиняться, но и переосмыслять унылое происходящее, не относящееся напрямую к исполнению воли Света.
- Если мне дозволено решать, то я полагаю невежливым приветствовать гостя прежде хозяев дома.
Однако не прошло и пары секунд, как к ним через пол залы подлетел какой-то мал'ах, при чем сделал это столь стремительно, что Лорел слегка напрягся. Он не любил непредсказуемости. А потому начавший что-то поспешно и слегка сбивчиво говорить собрат тут же вызвал как минимум неодобрение. Недостойно для создания Света на столько не следить за своими манерами, да еще и нарушать этикет, заговаривая с гостями прежде хозяев дома.
Внешне неодобрение не отразилось никак, только взгляд, которым одарили незнакомца, снова стал мечтательно-задумчивым. Лорел размышлял, на сколько высоко успел забраться этот, несомненно, недостойный своего великого происхождения собрат, а так же с немалым интересом ждал реакции Шеен-а-Серафа, как индикатора современного отношения к этой через чур жизнерадостной проблеме.

Отредактировано Тен-эт-Лорел (2014-07-17 21:01:48)

Уже во второй раз сегодня Пятый невольно попался в ловушку собственного образа. Ему больше всего хотелось расспросить древнейшего, откуда у него вдруг взялась воспитанница (склонности к альтруизму и желания покровительствовать Тин-эт-Ирэйс за Шеен-а-Серафом никогда не замечал), но для рассеянного чудака ученого ударяться в вопросы по этому поводу было никак не возможно. Мысленно выругавшись, и пообещав себе, что припомнит древнейшему этот финт, Пятый, с тщательно выверенной рассеянностью, кивнул и, не удосужившись поцеловать у дамы руку, торопливо ответил:
- Да-да, очень приятно, как это с вашей стороны благородно и мило. Добрый вечер юная леди. Вы интересуетесь наукой, я полагаю? – И, сделав вид, что опомнился и вспомнил, с кем имеет дело, виновато и неловко улыбнулся. – Ох, о чем это я… конечно же нет, простите. Сиятельный… - изобразив, что потерял интерес к спутнице древнейшего, он переключился на самого Шеен-а-Серафа. – Вчера вы изъявили согласие присутствовать при одном интересном эксперименте в лабораториях моего департамента, я понимаю, что, в нынешних обстоятельствах, у вас возникло много дел, но, возможно, все же…
В голосе Пятого появились вопросительные нотки, но продолжить он не успел. рядом с ними, как из воздуха (даже любопытно, как слуги навостряются иногда передвигаться так бесшумно, словно телепортируются), возник управляющий леди Эль’Сианы, и поклонившись, почтительно обратился к древнейшему.
- Сиятельный, если позволите… леди-хозяйка распорядилась приготовить для вас самое удобное место в этой гостиной…
Слуга жестом указал на уютный уголок среди напольных ваз с цветами, где слуги умудрились за короткое время организовать более или менее привычную для Шеен-а-Серафа обстановку: поставить низенький диван и такой же низкий столик с кальяном. Как раз в этот момент, там установили еще и кресло для дамы, с которой пришел древнейший.
- Если позволите, я провожу вас, - с поклоном предложил управляющий.
Почти тут же, ловко вклинившись в паузу в разговоре, находящийся ближе других гость, один из тех, кто нетерпеливо ожидали окончания болтовни Сиятельного Пятого, чтобы заговорить с новоявленным Девятым, почтительно принес тому поздравления в связи с занятием столь почетной и ответственной должности. Другие только того и ждали, и поздравления посыпались на Шеен-а-Серафа со всех сторон, не давая ни ему ответить что-то терпеливо дожидающемуся управляющему, ни Пятому втянуть древнейшего в научную дискуссию.
[NIC]Тин-эт-Ирэйс[/NIC]
[STA]Сиятельный Пятый[/STA]
[AVA]http://s1.uploads.ru/g8jQa.jpg[/AVA]

Сдержанностb Тен-эт-Лорела шутовское поведение Пятого не нарушило, что несколько подпортило Серафу удовольствие. Узнать, что Каратель думает о подобном поведении было весьма любопытно, но, увы, пока приходилось обходиться нулевой реакцией. Если не считать странной улыбки, которая вообще могла относиться к каким-то своим мыслям. Жаль, конечно, но, по-видимому, оставалось наблюдать и жать. Это чуть подпортило впечатление от выступления Тин-эт-Ирэйса, поэтому ответил ему Шеен-а-Сераф безукоризненно вежливо и без привычной иронии:
- Для меня будет большим удовольствием снова побывать в лабораториях пятого департамента, и я обязательно постараюсь выкроить на это время.
К тайному удовольствию древнейшего, продолжить разговор им помешал слуга, судя по всему, управляющий. Неслыханное дело в любом другом случае, - но не в этом. Учитывая склонность Сиятельного Пятого к бесконечной болтовне, прерывать его считалось уже фактически хорошим тоном любому слуге. Разумеется, это не афишировалось, но глупо полагать, что люди, глухи и слепы, так что, на лицах окружающих мал’ах не только не выразилось ни капли шокированного удивления, но кое у кого даже промелькнули еле заметные усмешки. Насколько Сераф мог судить – обычное дело.
- Я благодарен леди-хозяйке за любезное внимание, - древнейший сделал жест рукой, долженствующий означать благодарность, и кивнул на предложение проводить себя.
Правда, выполнить свое почтительное предложение управляющему не удалось, так как, окружающие, воспользовавшись тем, что Сиятельного слегка оттеснили, воспользовались образовавшимся зазором и принялись осыпать древнейшего поздравлениями. Не то, что он хотел слышать, разумеется, но приходилось вежливо раскланиваться, повторять банальные слова и уверять в своей бесконечной гордости от избрания и готовности служить Светлым землям, как когда-то. Этот фарс нагонял тоску и желание, чтобы поскорее вернулись хозяева (что за срочные разговоры вообще могут быть при полном доме гостей!), а так же провоцировал острое желание отчудить что-нибудь этакое, шокировав окружающих до невообразимости. Правда, ловя восторженные взгляды молодняка, поздравления от которого были особенно восторженными, Шеен-а-Сераф с тоской понимал, что этим любая выходка будет нипочем. Увы, личность древнейшего (целиком и полностью выдуманная ими же), для них слишком одиозна и овеяна славой (точнее, слухами об оной), и добавившееся к ней сияние одного из Девяти усугубляло ситуацию до предела. Все эти взгляды, высокопарные слова, этот каскад восторгов, - все это больше подходило знамени, символу, великой реликвии. Все это подошло бы и Серафу, будь он уже мертв, но… но, Тьма побери, я-то еще жив! Так, какого…
В очередной лаз улыбаясь с безупречной любезностью и отвечая на очередное велеречивое поздравление, он, в который раз, остро почувствовал, что живой реликвией легко и спокойно быть издалека, спрятавшись в своем поместье, но здесь…
Невольно пришло воспоминание из прошлого, когда хрупкая и прекрасная женщина, так же безупречно вежливо и так же устало отвечала на чужие восторги, и он невольно содрогнулся.
Неужели я дойду когда-нибудь до мысли, что тебе лучше там, у престола Отца, а не рядом со мной, мой свет? Здесь тебя снова сделали бы символом, знаменем… оружием. Воистину, Свет милосерден к своим детям, если не одарил никого своим благословением, слишком уж это тяжкая ноша…

Отредактировано Шеен-а-Сераф (2014-07-27 19:51:06)

В любой другой момент времени, или находясь у себя дома, Тин-эт-Ирэйс ни за что не потерпел бы вмешательства в разговор постороннего, и, тем более, слуги. Но, сам любовно вырастив себе репутацию, он не проявил ни капли огорчения, или раздражения, когда его прервали. Это было привычным делом. Кроме того, сейчас его гораздо больше интересовала личность воспитанницы Шеен-а-Серафа, чем воспитание слуг в чужом доме. Как ни перебирал он в памяти лица, на ум ничего не приходило. А понимание ситуации было необходимо, хотя бы для того, чтобы знать, годится ли девушка в качестве предмета для шантажа, на случай, если древнейший окажется, вопреки всему, несговорчив. Впрочем, именно для этого личность девушки была не так уж нужна – достаточно было знания, насколько она дорога Шеен-а-Серафу, а тут было достаточно простого наблюдения, благо, светский прием благодатнейшее место для наблюдений и выводов.
Рассеянно кивнув в ответ на исключительно вежливое обещание древнейшего посетить лаборатории пятого департамента, он, сделав вид, что огорчен невозможностью продолжить беседу, отступил на пару шагов, дав возможность всем присутствующим отметиться с поздравлениями. Которые, с учетом особой восторженности некоторых, грозили занять довольно много времени. Это было даже весьма полезно, так как давало возможность изучить незаметно для всех спутницу древнейшего, которая, при ближайшем рассмотрении, оказалось отменно хорошенькой, хоть и странно молчаливой. Улыбка, мельком скользнувшая по ее лицу, правда, оказалась на редкость очаровательной и даже нежной, но понять по ней, о чем девушка думает, было решительно невозможно. Строгость и даже некоторая скромность одежды и украшений, совершенно не давала никакого представления о ее происхождении. С равным успехом она могла быть из обедневших аристократов, и просто излишне строгого воспитания. Но одно было совершенно точно: родственницей Шеен-а-Серафа она не была (если, конечно, не принадлежала к одной из отторгнутых от рода ветвей), так как всех признанных и принадлежащих к семье древнейшего женщин Тин-эт-Ирэйс, сам принадлежащий к аристократии, знал. И девушки по имени Эль’Нирана среди них точно не было.
Размышления Пятого, и, заодно, поздравления, которые явно не доставляли древнейшему удовольствия, прервало появление хозяев дома, и Тин-эт-Ирэйс, в который раз за сегодняшний день, получил еще один сюрприз от Седьмого, сегодня не выглядящего ледяной статуей, а скорее похожего на необыкновенно яркую райскую птицу. Надо было признать, что в красном Аль’Корат выглядел более, чем эффектно, и даже несмотря на равнодушие к мужчинам, Пятый не мог не отметить, чисто эстетически, факт исключительной внешней привлекательности будущего союзника (если повезет) и смертника (в обязательном порядке). Надо признать, с супругой Аль’Корат составлял так же исключительно красивую пару, и полюбоваться на них было одно удовольствие. Особенно, если учесть, спектакль семейной любви и согласия который они разыгрывали. Впрочем, вряд ли в этой гостиной могли найтись непосвященные, которых эта комедия могла обмануть.
Если только в самом деле не помирились… но зачем?
Склонив голову в ответ на приветствие Седьмого, Тин-эт-Ирэйс, привычно-суетливо закивал.
- Приветствую вас, Сиятельный и благодарю за приглашение… разумеется, я не мог на него не ответить… счастлив лицезреть вас и вашу супругу…
Супругу он помянул специально, «забыв», исключительно по рассеянности, разумеется,  что уже беседовал с ней.
[NIC]Тин-эт-Ирэйс[/NIC]
[STA]Сиятельный Пятый[/STA]
[AVA]http://s1.uploads.ru/g8jQa.jpg[/AVA]

[AVA]http://s2.uploads.ru/Y2KmQ.jpg[/AVA] Явление хозяев дома впечатляло и, что редкость в последние дни, в положительную сторону. Безупречная красота созданий Света выгодно подчеркивалась благородством манер, а демонстрируемая супругами взаимная привязанность тронула измученного неправильностью мира карателя. Его уставший от лицезрения следов всеобщего духовного разложения разум отдыхал при виде столь чудесной семейной гармонии, достаточно редкой даже тысячелетия назад. Возможно не все так плохо в мире, если в нем еще есть место для союзов, скрепленных любовью и взаимным уважением. И, наслаждаясь столь неожиданной демонстрацией вида брака, не иначе как чудом сохранившего должные возвышенность и чистоту, Тен-эт-Лорел даже почти пропустил неоправданно-яркий наряд Сиятельного, затмивший своим цветом изящный наряд дамы, создавая иллюзию неравенства статуса. Но безмолвное порицание не слишком долго задержалось в восхищенном разуме, тем более, что почти сразу же его разбавило иное чувство.
Наблюдая за глубокими, полными нежности взглядами, которыми обменялись Сиятельный Седьмой с супругой, Лорел непроизвольно ощутил укол тихой зависти к их дочери, выросшей в атмосфере столь теплых и доверительных отношений, не ослабевших с годами. В доме будущего карателя всегда витал лишь формальный холод, пронизанный едва ощутимым отголоском страха.
Но раздумия не помешали отреагировать на едва заметное прикосновение древнейшего, напоминающего о правилах приветствия дам, благо безупречно-элегантная хозяйка дома столь удачно подала пример. Хотя теперь к неприятию лжи, коей несомненно являлась маскировка, Лорела начало сжигать ядовитое чувство стыда за необходимость врать столь достойным мал'ах. Одно дело пртворяться, ради того, чтобы впоследствии даровать очищение кому-то наподобие столь трагично павшему жертвой скверны Найл-эт-Тарону или осознать глубину падения Сиятельного Пятого. Другое - обманывать честных детей Света, по стечению обстоятельств оказавшихся в кругу недостойных.
Так что жест, с которым Тен-эт-Лорел протянул руку для приветствия, отличался редкостной скованностью не только по причине необходимости прикосновения, а так же факта, что это выражение восхищения, пусть и низведенное до уровня очередного требования этикета, исходит от одного из Совета, но и из-за откровенного стыда, который каратель ощущал за весь вынужденный спектакль. От смеси не самых приятных переживаний он даже не посмел поднять взгляда, безмолвно вытерпев ритуал приветствия, и проследовав за Сиятельным Девятым, уверенно прошедшим к нерационально-низкому дивану с каким-то странным устройством, напоминающим вычурный кувшин с трубкой. Любопытства по поводу назначения предмета, равно как интереса где же предстоит располагаться ему, Лорел не испытывал, равно согласный сидеть на полу или выйти отсюда в сад, ежели того пожелает Шеен-а-Сераф.

Отредактировано Тен-эт-Лорел (2014-08-04 03:13:56)

Поцеловав руку девушки, сопровождающей Девятого, Аль'Корат поднял голову и внимательно вгляделся в ее лицо. Он готов был заложить свои крылья вместе с креслом в Совете, что видит это лицо не в первый раз, но вот где он его видел раньше, вспомнить не мог. Это слегка тревожило, так как своей памяти Седьмой привык доверять. Пожав еще раз, в знак приветствия, пальцы леди Эль'Нираны, он медленно выпустил ее руку, пытаясь понять, что с ней не так. Инстинкты хорошо обученного разведчика просто бесновались от целого вороха подозрений и предположений, но холодный разум ученого не находил в них рационального звена. Пока не находил.
Проводив Девятого с девушкой взглядом, Аль'Корат сдвинул брови, ловя себя на совершенно диком подозрении, но тут же отмахнулся, решив, что это было бы уже слишком, даже для Шеен-а-Серафа. Пока что, единственным реальным фактом, в цепи иллюзорных подозрений было то, что лицо этой девушки Седьмому было знакомо.  Так что, именно выяснением обстоятельств знакомства и нужно было заняться. Дальнейшее было уже делом более глубоких перспектив.
Нужно будет поручить Фаилу… А, вот и он, кстати…
Действительно, мельком оглядывая гостиную, Аль'Корат увидел в дверях знакомый силуэт. В черном. Мысли его немедленно сменили направление, перейдя от дел и забот к искреннему восхищению. Все-таки Фаил был хорош. Так хорош, что при виде него, Аль'Корат даже забыл ненадолго странный болезненный интерес, который в нем вызывал отсутствующий Первый. До того ли, когда перед глазами такой образчик яркой, неклассической, но от того более живой и восхитительной красоты?
Так что, путь Престола от двери к ним с Эль'Сианой Аль'Корат проследил с большим удовольствием, замаскированным, правда, под вежливый интерес во взгляде. Впрочем, он не сомневался, что уж Фаил-то сумеет  различить под напускным безразличием начальника его истинные чувства. В этот момент, Аль'Корат почти забыл обо всех промахах и проколах Фаила за последнее время, помня только о том удовольствии, которое это восхитительное создание доставляло ему.
Если никаких дополнительных проблем не возникнет, можно будет после вечера вернуться с ним в Рассветный замок и заняться делами…
По губам Седьмого пробежала тень улыбки, когда он подумал о тех "делах", которыми можно было заняться с Фаилом. Оставалось только надеяться, что вечер не принесет неприятных сюрпризов, которые могли бы нарушить эти планы.
К его некоторому удивлению, Престол, после безукоризненно-вежливого приветствия попросил о разговоре. Это несколько тревожило, так как Аль'Корат пока не мог представить, что такого срочного могло случиться.
- Разумеется, господин Престол. Моя дражайшая леди, - выпустив руку жены, он слегка поклонился ей, - я покину вас ненадолго для важного разговора. Прошу вас, позаботьтесь о наших гостях.
Поцеловав тонкие пальцы, он, вслед за заместителем, отошел к окну, расположенному неподалеку. Покидать благородное собрание сейчас, он не собирался ни для какого дела – после длительного отсутствия с Эль'Сианой, это было бы слишком невежливо
- Что случилось?  - еле слышно поинтересовался он. - Твои дела не могли подождать до конца вечера?

Отредактировано Аль'Корат (2014-08-05 23:20:47)

Ответом на восхищение, что вспыхнуло во взгляде Аль’Кората при появлении Престола, стала холодная усмешка. Брюнет достаточно знал своего начальника, чтобы суметь прочитать те мысли, что сейчас столь явно, для него, отразились на безупречно красивом лице Седьмого. Но вот потворствовать - желания не было. Тогда как подразнить, одаривая холодностью и ничего не обещая, определенно стоило. Хотя бы и в угоду собственной мстительности.
Подойдя к окну, мал’ах встал так, чтобы иметь возможность видеть зал, и как следствие возможные любопытные уши. Не то чтобы тема разговора была столь секретна. Но то была привычка, выработанная годами работы в разведке и ставшая уже на уровень инстинкта. Дождавшись пока Аль’Корат раскланяется с супругой и подойдет, Престол окинул его долгим, задумчивым взглядом.
- Нет, не могли… - ответил он тем же шепотом, едва позволяя ноткам раздражения звучать в бархатистом голосе. – Ибо я опасаюсь, что в тебе проснулась совесть и если это так, то поспеши дать ей сонного зелья…
Кивнув на приветствие, проходивших мимо гостей, Арис-эт-Фаил умолк, ожидая, когда они с Седьмым вновь останутся наедине.
- Эль’Элет… - он буквально выплюнул это имя. Еще пару часов назад Престол и подумать не мог, что вновь произнесет его. Теперь же оно занимало его мысли и, следует заметить, они были отнюдь не радужными. – Помнится, однажды ты уже спрашивал мое мнение о его работе в департаменте… и мне думалось, что ответ был предельно ясен. Так какого дьявола я нахожу его досье у себя на столе? Или тебе напомнить с чьей легкой руки этот птенчик оказался в одном из самых захолустных гарнизонов?
Ответив легкой улыбкой на очередное приветствие, Фаил окинул взглядом зал. Со стороны он казался абсолютно спокойным. Раздражение же его объяснялось не желанием заполучить у себя под боком еще одну, пусть и возможную, проблему. Престол не видел Эль’Элета с того памятного дня, когда покинул гарнизон на границе с Темной долиной, и с тех пор ему и в голову не приходило узнавать о его судьбе. И уж тем более было глупо полагать, что Аль’Корат вдруг этим озаботится. И вот нате вам «подумай, куда его можно пристроить…» Внезапный приступ альтруизма дражайшего начальства очень смахивал на очередную каверзу, что были вполне в духе этой белокрылой заразы.
Нет. Фаил был вовсе не против того, чтобы, так сказать, освежить штат департамента новыми лицами. Но, во-первых, зачем так далеко ходить, когда в академиях и гарнизонах поближе полно отличных кандидатов. Что называется на любой вкус и цвет, любых талантов и способностей. А во-вторых, уж это личико с изумительной зеленью глаз Престол никак не мог назвать свежим. Для себя так уж точно.
Впрочем, был у Архонта один козырь, который мог бы усмирить раздражение брюнета. Щенячья преданность к тому благодетелю, что вызволит, подававшего когда-то надежды, мальчишку из провинциального захолустья, где ему светит разве что чин Силы и то при большом старании и терпении. Но беда была в том, что сей козырь вполне мог оказаться крапленой картой, если предположить хотя бы на мгновение, что Архонт возжелает мести, если уж не за убитого родителя, то за загубленные годы собственной жизни. Держать у себя под крылом змееныша, что может ужалить исподтишка, в сложившихся обстоятельствах было, по мнению Престола, излишней тратой нервов и ресурсов.
- Опасаюсь, что птенчик может не оценить столь щедрого жеста с твой стороны, друг мой. – озвучил он свои опасения Седьмому. – Не мне тебе рассказывать, что в Рассветном замке полно шептунов… а в городе их еще больше. Вполне может найтись сердобольная душа, что поведает сиротке, с чьей подачи началось расследование делишек его батюшки. А глазки то у мальчишки папины…
Фаил не сомневался, что последнею его фразу Седьмой поймет именно так как нужно. В конце концов, именно он из них двоих пострадал от руки Аль’Сэйтона в большей степени. Уверен, душа моя, ты еще долго видел эти глаза в кошмарах… Так зачем?

Отредактировано Арис-эт-Фаил (2014-08-07 18:40:48)

Фаил выслушал Седьмого с выражением безучастного спокойствия на лице. Со стороны могло показаться, что он получает указания от руководства по совершенно будничным вопросам, которые тем неимение следовало решить немедленно. Доводы Аль’Кората были убедительны и более того, ожидаемы. И все же не настолько, что бы усмирить беспокойство Престола относительно целесообразности решения. И на то были свои причины, которые, впрочем, он не собирался озвучивать. Не сейчас во всяком случае.
- Да, вполне, - кивнул Фаил, вновь скользнув взглядом по залу. – Иного ответа я и не ждал, друг мой. Хорошо, пусть будет по-твоему, но знай, что я и на пушечный выстрел не подпущу щенка этой мрази к столице, пока не узнаю, чем он дышал все эти годы.  По этой самой причине я отправил запрос в гарнизон… не официальный, разумеется… на предмет полного досье и личностных характеристик. Надеюсь, это не вызовет у тебя возражений, душа моя? Если уж ты вознамерился завести столь шелудивого пса, то позволь мне сделать ему поводок покороче. 
Престол повел плечами, словно бы стряхивая с себя раздражение и впервые, с момента своего прихода, улыбнулся начальнику с подобием теплоты в небесно-голубых глазах. Теплоты столь мимолетной, что вряд ли кто-то, кроме Аль’Кората, успел бы ее заметить.
- Ты не плохо постарался, - легкий кивок головы дал понять, что Фаил говорит о собравшихся в зале. – Отличное общество высокопоставленных стервятников… И полагаю, каждый из них жаждет крови. Каждый на свой вкус… будь осторожен, душа моя… моя окровавленная птица.
Эта ассоциация уже не была столь ужасающей, хотя сердце и пропустило удар. Но Престол быстро взял себя в руки, не единым жестом не дав понять, о чем именно думал в этот момент. Он не обладал даром прорицания, а посему списывал все это на слишком расшалившуюся, в последнее время, фантазию.
- Признаться не ожидал, что тебе удастся затащить на вечер даже замшелую реликвию. Да еще и с дамой… надеюсь, что его трубку отобрали при входе? – идеально прямой нос Фаила чуть сморщился при воспоминании об утренней встречи с новоиспеченным Девятым. – Кстати, не расскажешь, какой аконост напел Совету избрать его на место Найл-эт-Тарона?
Говоря все это, Престол наблюдал за Сиятельным и его спутницей. Разумеется, делая это так, чтобы его интерес не был замечен. В очередной раз отводя взгляд, Фаил столкнулся взглядом с Пятым, почувствовав как по спине прошел неприятных холодок. Вот чье присутствие тревожило его всерьез. Инстинкты трубили об опасности, в то время как к горлу вновь подкатил новый приступ удушья, жестокое напоминание перенесенного плена, так и не изжившее себя, даже после свершенной им мести. Лишь усилием воли Престолу удалось удержать, метнувшуюся к шее руку. Не время для слабостей. Слегка наклонив голову в знак очередного приветствия (он даже не понял, кого именно приветствовал), Престол вернул все свое внимание белокрылому начальству.