Ой-ой-ой!
В городском особняке отца было множество комнат. Как же ее угораздило из них всех выбрать гостевую? И не просто - гостевую, а занятую таким гостем?
- Сиятельный, - Кейра торопливо присела в реверансе, надеясь, что Первый не разглядит бросившуюся в лицо краску. Ситуация мало того, что была несколько неприличной, так еще и полуодетых мужчин девушке до сегодняшнего дня видеть не приходилось! - Прошу прощения, я перепутала комнаты!
Сказала, и сразу поняла, как глупо это звучит.
- Я... Я только сегодня вернулась в город, а эта комната расположена как раз как моя в загородном имении, я не хотела столь бесцеремонно вламываться к вам и тем более вас будить. Еще раз прошу меня простить.
Девушка выпрямилась и уже собиралась покинуть комнату, и когда поняла, что за отсутсвием одежды упустила кое-что важное. А именно то, что выглядел гост не самым лучшим образом. Так выглядят светске львицы после важных приемов - после того, как с лица смоют краску оно кажется бледным и невыразительным. Но заподозрить Первого в использовании косметики Кейра никак не могла.
- Простите, с вами в порядке? Может быть, позвать к вам лекаря?

Несмотря на перестановку, которой подверглась спальня, перестав быть супружеской, она вполне могла сойти за таковую, в особенности из-за весьма примечательной кровати. Примечательной своими размерами, разумеется. Именно здесь Аль’Корат имел обыкновение проводить пылкие ночи, причем не всегда только для собственного удовольствия. И мысль о супружеском долге на той самой постели, где перебывала половина Ильменрата, весьма забавляла его. Нет, правда, разве это не любопытный опыт, переспать с женой там же, где валялись самые продажные шлюхи города, да и не только этого, надо сказать. Чего там, даже некоторые люди имели честь наслаждаться ласками сиятельного развратника на этой кровати. Так что, ее вполне можно было считать подходящим супружеским ложем, особенно если учесть, что сиятельная супруга недалеко ушла от тех, кто продавался ему за протекцию, за деньги, или просто трепеща за собственную жизнь и карьеру. Все закономерно и правильно. И от этого предстоящее действо (если оно состоится) приобретало особую пикантность. Усугубляемую планами на конец ночи.
- О, я действительно забыл, моя дорогая, - он позволил своей ладони дерзко скользнуть по плечу жены, - так потерял голову от вашей близости, что память словно отшибло. С огромным удовольствием избавлю вас это этого платья, оно сегодня будет явно лишним…
От него не укрылось, что жена явно пытается максимально усложнить ему задачу по избавлению ее от одежды, но он не подал виду. Еще чего не хватало, лишний раз доставлять ей удовольствие, дав понять, что это раздражает. Да и не так уж оно и мешало, честно говоря. Мужчин раздевать было труднее, особенно когда приходилось снимать официальную одежду. Так что приноровиться и расстегнуть крохотные крючки не составило труда. А вот отвести взгляд от обнажившейся спины и весьма соблазнительно соскользнувшего на пол платья – уже труднее. Но и с этим он справился, с самым любезным видом отступив на шаг от жены.
- Ванная комната в вашем распоряжении, дорогая.
Он хотел, было, добавить парочку язвительных фраз, но, совершенно неожиданно, в дверь постучали.
Аль’Корат, с некоторым удивлением, покосившись на жену (не ее ли очередной любовник заявился в дом мужа устраивать сцену ревности) подошел к двери и открыл, даже не потрудившись загородить собой жену. В конце концов, мало кто из мужчин в Ильменрате мог похвастаться тем, что не видел ее обнаженной, зачем трудиться?
- Сиятельный, - за дверью оказался управляющий, - сработал артефакт у вас в кабинете.
Седьмой, уже готовящийся устроить разнос наглому человечишке, тревожно нахмурился. Установленным в кабинете артефактом связи, агенты пользовались редко и только по особым случаям. Как правило, по тем самым, когда Сиятельному Седьмому нужно было срочно срываться с места в любое время суток и мчаться узнавать, что за очередная пакость рухнула на его бедную голову.
И, как всегда, на самом интересном месте…
- Дорогая, - он обернулся, - прошу прощения, но работа есть работа. У вас будет чуть больше времени, чтобы принять ванну, и предстать предо мной во всеоружии своей несказанной прелести.
Он слегка поклонился, и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты. По коридору он почти летел, остро жалея, что нельзя расправить крылья. Ворвавшись в кабинет, он запер изнутри дверь, поворотом одного из колец привел в действие все защитные заклинания, наложенные на помещение (от прослушивания, от слежки с помощью заклинаний или артефактов, от банального взлома и еще множества вещей, в том числе, и от возможности открыть хоть одну потайную дверь) и, подойдя к гудящему артефакту, активировал его щелчком по поверхности зеркала.
Так, и что у нас случилось?

Оглядев комнату, леди задержала взгляд на роскошном ложе. "А тут не так уж много и изменилось, по крайней мере, рабочее место незабвенного осталось в неприкосновенности." Она чуть улыбнулась, представив себе, скольким любовникам изменит сегодня с мужем. Если это конечно случится. Ловкие руки мужчины, сказывался  богатейший опыт и постоянная практика, без труда расстегнули хитрую застежку, и платье с легким шелестом  шелковым облаком сползло вниз. Мысль, что этот вредитель любуется ее спиной, откровенно радовала, а его недвусмысленный жест намекал, что ночь может быть вполне не скучной. Уж с фантазией у драгоценного никогда проблем не было, хоть какой-то плюс.  На язвительность можно было не обращать внимания, потому что там, где дело касалось наслаждений,  любезный Кори был гурманом и не стал бы портить себе удовольствие. Другое дело "до" и "после". Но вряд ли "во время". Не успела она додумать мысль до конца, как в двери постучали. "Как в плохом романе!" Эль’Сиана закатила глаза, "надеюсь, он не решил, что это мой пылкий возлюбленный пришел требовать сатисфакции? Кстати, который из них мог бы? Любопытно. Нет, все они – трезвомыслящие мал’ах, кто в своем уме будет связываться с этим интриганом, да еще главой разведки? Отработка на" она с весельем глянула на кровать, "на этом безразмерном рабочем столе – самый минимум, что может получиться. Сюпруг полон сюрпризов, как змеиное гнездо – чешуйчатых гадов". Но за дверью стоял всего лишь управляющий." Так-так… становится совсем интересно", думала леди, состроив на лице недовольную гримаску.
- Дорогая, - он обернулся, - прошу прощения, но работа есть работа.
- Конечно, любимый. Сладостью голоса можно было отравиться, я буду ждать Вас с нетерпением.
"Ну что за жизнь? В кои-то веки так вкусно цапаемся, и снова у него дела…."
Эль’Сиана проводила взглядом убегающего супруга и остановила его на управляющем, который так и стоял у открытой двери и глазел  на нее в какой-то прострации. Ничуть не смущаясь, леди небрежно набросила на себя какую-то шелковую мужнину  тряпку, царственно поманила к себе человека и негромко распорядилась:
- Постель не медля перестелить, мне двух горничных, разузнать, как дела у юной леди и ужинала ли она. Доложить.
До дочери ей дела не было, но приличия нужно соблюдать. Нужно, чтобы этим недотепам даже не пришло в их пустые головы, что что-то не так, ведь завтра весь Ильменрат  будет в курсе, что леди Эль’Сиана и Седьмой решили наконец-то, свои разногласия и "нет, Вы представляете?!  Устраивают торжественный прием, на котором представят блестящему обществу свою дочь". Вот тут и начнется самое интересное…

  Сколько будет отсутствовать Аль’Корат, леди не знала. Зато у нее есть  время обдумать все, что она услышала. А так же то, что было сказано между строк. Бросив шелковую рухлядь на пол и с удовольствием, опознав в ней любимую тунику сокровища своего сердца, Эль’Сиана с удовольствием прошлась по ней несколько раз. Затем, не спеша сняла браслеты и, полюбовавшись тонкой работой,  положила их на туалетный столик.  Окинув еще раз комнату взглядом, леди направилась в ванную. Нежась в бассейне с ароматной водой, Эль’Сиана думала:
"Итак, что мы имеем,  если отбросить в сторону раздражение, закономерное впрочем, при общении с дорогим Аль’Коратом? Что произошло в доме? Ну, это я выясню. У нас высокопоставленный гость, причем, мне прозрачно намекнули, в каком качестве.  А если не обращать внимания на эти глупости? Дипломат и разведчик. Очаровательно. Они будут водить друг друга за нос до скончания Света, то есть всегда, прикрывая свои истинные намерения. Да, впрочем, мне все равно. Мне другое интересно. Из чистого любопытства попробовать, что ли, напоить Кората приворотной микстурой… Меня давно мучает вопрос: может он любить или это в принципе невозможно?" Леди в задумчивости поболтала в воде ногами,  наслаждаясь теплым ароматом воды и тишиной. Служанки замерли с полотенцами в руках  и внимательно слушали и ждали, чего же еще пожелает сиятельная госпожа." Стоит, наверное, поменять стиль поведения, сбить его с толку. Разведка разведкой, а милый друг заврался так, что сам себе не доверяет, и не стыдно на этом сыграть." Служанки аккуратно вытащили из прически леди шпильки, с должным почтением вымыли ее волосы и теперь расчесывали  их скользкими гребнями, придавая им еще больший блеск и лоск. " Почему бы мне не прикинуться действительно любящей супругой? Надолго меня не хватит, да и муженьку не понравится, но такого я еще не делала." Повеселившись мысли, чего именно она еще не делала, леди решила для себя, что с нее не убудет, а от  пары-тройки приворотных зелий ничего с Аль’Коратом не случится, зато эксперимент стоит  некоторого риска и отказываться от него ни в коем случае не нужно." О Кори! Буду твоей нежной пастушкой!  Иди же ко мне, мой возлюбленный!" Представив, как это выглядит со стороны, леди язвительно улыбнулась.
Отпустив жестом прислугу, она, как была, направилась в спальню, взобралась на ложе и приготовилась ждать.

Девушка все-таки нашла силы справиться со смущением. Ну вот, всего-то потребовалось несколько светских фраз, и румянец погас, голос выровнялся, и леди готова продолжать общение с гостем, невзирая на пошлые обстоятельства вроде позднего часа и скудности одежды собеседника. Еще немного и можно будет выпускать в свет. А еще чуть-чуть, и, пожалуй, будет с невозмутимым видом знакомить супруга с любовником, не трудясь даже одеваться и привставать с постели. И, конечно, на возмущение рогоносца морщить носик, что она отнюдь не изменяет, а способствует его карьере, чему он, невоспитанное животное, имеет наглость бесцеремонно мешать. Это если, конечно, планы Светлейшего Седьмого по опутыванию узами брака прочих членов Совета провалятся. Да, в высшем обществе нравы портятся с той же скоростью, как темнеет на воздухе мякоть сочного яблока. Быстро и почти необратимо.
Впрочем сейчас больше всего на свете Зарэль хотел не философствовать на тему подрастающего поколения, а чтобы его как можно скорее оставили в покое. Особенно учитывая все нарастающую головную боль. Кажется, Седьмой не соврал на тему последствий лечения.
- Что ж, не буду отрицать некоторой необычности нашего с вами знакомства. И все же вы слишком строги к себе. Знаете знаменитую фразу, что молодость, это недостаток, который к сожалению слишком быстро проходит? - меж тем буквально на рефлексах продолжал улыбаться и сыпать вежливыми формулировками Первый. - Но, надеюсь, у нас будет еще шанс пообщаться в более располагающей к общению обстановке. Обещаю в следующий раз не утомлять вас политикой...
Зарэль хотел добавить что-то еще. А потом вежливо свернуть разговор к необходимости покинуть спальню, и дать уставшему гостю спокойно поспать. Но ему помешали. Причем столь картинно, что возникло ироничное подозрение - уж не стоял ли Седьмой за дверью, специально поджидая момента для театрального появления.
Хотя, кажется, и сам Сиятельный собрат весьма впечатлился открывшейся сценой. Второй раз за вечер Первый с неимоверным наслаждением полюбовался, как самоконтроль подводит Аль'Кората, и на безупречном лице проступают удивление, смятение... да, кажется, в мире появилась еще одна вещь, на которую можно смотреть вечно.
- Не сердитесь, Сиятельный, - вместо Аль'Кейры ответил Первый, у которого от удовольствия даже перестала болеть голова. - ваша дочь просто ошиблась дверью и уже собиралась уходить. Куда больше я бы хотел узнать, что за срочное дело привело вас, раз вы столь решительным образом появились в моей спальне?
И он очень надеялся, что у Седьмого и правда есть серьезное обоснование для вторжения, да еще без получения разрешения.

Отредактировано Аль'Зарэль (2013-06-19 23:56:13)

Несмотря на то, что Аль’Корат совершенно не увлекался театром, он не мог не оценить всю прелесть сцены под названием: "Действие первое, сцена вторая. Те же и строгий отец". На редкость хрестоматийной, кстати. Теперь ему оставалось только встать в позу, и потребовать, чтобы коварный искуситель женился на скомпрометированной девушке. Кстати, еще день назад он, возможно, так и сделал бы, но сейчас подобный ход был бы несусветной глупостью, которая, мало того, что могла разрушить только-только заключенный союз, но и, скорее всего, не принесла бы ощутимой пользы. Поэтому, он, не став разыгрывать комедийную роль оскорбленного отца, посторонился, давая возможность дочери выйти из комнаты.
- Иди к себе, дорогая. Прямо по коридору, и направо. И скажи кому-нибудь из слуг, чтобы предупредили твою мать о том, что я задерживаюсь.
Дождавшись, пока за дочерью закроется дверь, он, почти машинально сотворил несколько заклинаний, заблокировав дверь и поставив защиту от всех известных видов подслушивания и подсматривания, магических и обычных. В свете сегодняшних событий, такая предосторожность вовсе не казалась чем-то чрезмерным, напротив, он надеялся, что этого хватит, и разговор будет действительно приватным.
Покончив с предосторожностями, он обернулся к Первому, и, с легким оттенком небрежности заметил:
- Я надеюсь, Сиятельный, что этот инцидент не будет обнародован за пределами этой комнаты. Мне было бы равно неприятно, как разрывать наш союз, так и принуждать вас к браку, который я считаю несвоевременным и абсолютно невыгодным для обеих сторон.
Сочтя на этом инцидент действительно исчерпанным, он подошел к кровати, и, присев на край, протянул Первому светящийся кристалл на цепочке, точно такой же, какой повесил себе на шею несколько минут назад.
- Это вам. Магию накопитель не вернет, но силы восстановит, а они нам обоим утром понадобятся. – Дожидаясь, пока Аль’Зарэль воспользуется проявленной любезностью, он как раз собрался с мыслью, и, чуть понизив, на всякий случай, голос, сказал. – У нас неприятности. Найл-эт-Тарон убит час назад в собственном доме неизвестным.

В кои-то веки Зарэль предоставил своему бывшему врагу и нынешнему союзнику приятную возможность насладиться своей растерянностью. Всего несколько мгновений, правда, но и то хлеб. Не то, чтобы этого хватило, чтобы хоть как-то пригладить в памяти день почти минувший, но легкого удовлетворения Седьмому было вполне достаточно. Пока. Впоследствии он рассчитывал получить больше и другим способом, но сейчас следовало подумать о более важных вещах. Причем, в кои-то веки, действительно важных, так как случившееся могло здорово поменять все расклады.
Поэтому Аль’Корат, даже не подумав оскорбиться на слишком уж требовательный тон, более подходящий для разговора с подчиненными, невозмутимо принялся по памяти воспроизводить доклад агента. Дословно, так как на оную память он не жаловался.
- По словам слуг, Сиятельный Девятый вернулся домой довольно поздно, - …кстати, это весьма любопытно, потому что по свидетельству охраны Рассветного замка, он покинул оный довольно давно, и было бы любопытно узнать, где он был… но об этом после, - Некоторое время работал с бумагами у себя в кабинете, дожидаясь гостя, за которым специально послал слугу. Когда гость явился, он, поприветствовав его, по неизвестной причине, вышел в соседний кабинет. Спустя примерно полчаса, гость, удивленный долгим отсутствием хозяина, последовал за ним, и обнаружил в пресловутом соседнем кабинете обезглавленный труп. Никаких следов предполагаемого убийцы не было, вспышек темной магии не зафиксировано, проникновения кого-то постороннего магическая защита резиденции тоже не зафиксировала. Анализ магического фона показал две вспышки пространственной магии, из чего можно сделать вывод, что убийца пришел и ушел порталом. Непричастность гостя к убийству установлена совершенно точно, во-первых, он все время отсутствия хозяина был не один, а во-вторых, он маг и эффективно воспользоваться использованным убийцей оружием, предположительно мечом, по форме и конфигурации похожим на парное оружие, не способен. Все чисто, никаких подозреваемых, - Седьмой усмехнулся, - правда, лично мне было бы все же интересно узнать, что именно хотел Сиятельный Девятый от Шеен-а-Серафа в такой час.

Приноровиться к новому ощущению того, что разговор был больше похож на отчет перед начальством, а не рассказ новостей союзнику оказалось, как ни странно, не так сложно. Скорее всего, потому, что ощущение было не таким уж новым. Все же он не всегда был главой департамента, ему тоже случалось стоять навытяжку сперва перед Пятым, а потом и перед Седьмым. Кстати говоря, в те времена на его долю приходились почти всегда исключительно похвалы. Это наводило на определенные мысли… не самые приятные, но примириться с ними было несложно, при желании. Да, он не создан для первой роли, и это не такая уж трагедия, если вдуматься. Осталось только найти того, при ком можно быть вторым.
Он покосился на Зарэля и решил, что, если не появится кого-то более подходящего, этот конкретный мал'ах ему вполне подойдет. Да и отчитываться перед возлежащим на постели Первым оказалось даже забавно. Хотя, лично Аль'Корат предпочел бы отчитываться лежа на этой же постели, но это пока было только в перспективе. Отогнав от себя мысль о том, как приятно было бы сейчас пропустить сквозь пальцы золотисто-рыжеватые пряди, мягкость которых ему уже была знакома, он чуть откинулся назад, прислонившись к столбику кровати. Судя по рассуждениям вслух, Зарэля сейчас интересовало его мнение по поводу. Оно у него, надо сказать, было, причем в двух вариантах: цензурном и не очень. Второй он решил пока не озвучивать, поскольку с богатством и экспрессивностью своей лексики он Первого уже сегодня познакомил.
- Как мне доложили, Сиятельный Второй попросил Шеен-а-Серафа утром прибыть в Рассветный замок, подписать некоторые протоколы и рассказать нам, все, что он знает по этому делу. – Парадокс, кстати. Любому другому Второй был бы вправе приказать явиться, а эту ходячую реликвию вынужден просить. И не только он… - Да, с преемником будет сложно. Заместители Девятого вред ли потянут департамент, тем более, в такое тяжелое время. Он не особо стремился окружать себя яркими личностями, все больше посредственностями. С одной стороны – позиция разумная, но сейчас она играет против нас. Можно было бы, конечно, выбрать кандидата из другого департамента, но это дело слишком долгое, ведь все тут же начнут проталкивать своих, начнутся интриги, и это может затянуться, а мы сейчас не можем себе позволить роскошь ожидания. – Аль'Корат задумчиво повертел в руке кисточку от балдахина. – Вообще, если говорить о том, кто мог бы очень быстро войти в курс дел и взять в руки департамент, то тот же древнейший с этим бы безусловно справился, опыт у него есть, да и его… - Седьмой поколебался. - …его популярность может слегка поддержать пошатнувшуюся репутацию Совета. К тому же, что безусловно важно, он, скорее всего, подал бы голос против войны. Но последствия… к тому же, он вряд ли согласится.

Отредактировано Аль'Корат (2013-08-11 04:48:49)

Идя длинными  переходами к апартаментам дочери,  Эль’Сиана  придумывала свою страшную месть.  Как сделать жизнь мужа невыносимой?  Есть множество способов, но хотелось чего-нибудь этакого, неожиданного, и смешная мысль о привороте все больше занимала сиятельную леди. В конце концов, в какой-то степени это научный эксперимент, а Сиятельный сюпруг – самый что ни на есть объект для исследований. Кроме всего прочего, известно, что на старших расах приворот  не работает, так что,  крутись  как хочешь, дорогая! Мысль о науке и эксперименте  ниточкой протянулась почему-то к  главе Пятого департамента." А почему бы и нет? Нужно попробовать. Если все-таки устроим прием." Леди неспешно шествовала по коридорам и думала о том, что, в сущности, мысль может оказаться не такой уж и глупой, как казалось на первый взгляд, особенно, если озаботиться толковыми указаниями.
     Дело даже было не в том, что супруг относится к ней пренебрежительно, и даже на его бесконечные измены можно было смело закрыть глаза, так как стараниями леди он был достойно украшен ветвистыми рогами.  В сущности, леди было наплевать, как к ней относится махровый лжец и лицемер, за которого ее когда-то выдали, даже не поинтересовавшись ее мнением на его счет. Суть проблемы заключалась в давнем оскорблении, тем более унизительном, что оно было брошено мимоходом, походя, как бы, между прочим.  Аристократка до мозга костей, Эль’Сиана не желала сносить подобные инсинуации и, затаив обиду, пакостила драгоценной половине, как умела.  К сожалению,  серьезно испортить и без того подмоченную репутацию супруга она могла только разводом, а аристократы не разводятся. Развестись – значит потерять все. Ни он ни она не хотели бы остаться изгоями, и если Аль’Корат нашел бы себе занятие по душе, и даже, она могла и такое допустить, остался бы на посту Седьмого, то она… она теряла все. Светское общество не примет ее. Никогда. По этой самой причине  леди хотелось устроить дражайшей половине такую сладкую жизнь, чтобы у него склеились внутренности, ныли зубы,  а на сиятельном личике навеки пристала блаженная улыбка, и Эль’Сиана  была полна решимости осуществить свое намерение.

Наблюдая за Седьмым Зарэль постепенно приходил к выводу, что с тем происходит что-то не то. Не может же он столь внезапно переменить поведение из-за заключенного союза. На сколько показывали наблюдения прежних лет, глава разведки предпочитал прямые взгляды и его поведение в целом характеризовалось то пассивной, то откровенной агрессией. Вряд ли Сиятельного в самом деле так уж интересует кисть от балдахина, да и если вспомнить, тогда в собственной спальне он слишком часто отводил взгляд.
Зарэль задумчиво сощурился. Неужели скрывает информацию? Маловероятно - вот уж чего чего, а врать и умалчивать с непроницаемым лицом Седьмой умел. На приступ внезапного смущения и прочих мифических явлений тоже рассчитывать глупо.
Может, если бы не очередной приступ головной боли, Первый бы додумался до причины странного поведения союзника. Но именно в этот момент в виски будто воткнули иголки, обрезая последнюю нить рассуждений.
Слега поморщившись, больше от неожиданности, чем от силы неприятных ощущений, Аль'Зарэль мимолетно прижал пальцы к виску. Скорее бы разобраться с этим делом и вернуться ко сну. Накопитель накопителем, а бессонная ночь на пользу никому не идет. Однако, несмотря на этот жест слабости, голос ни на ноту не утратил привычной высокомерной насмешливости:
- Вы правда полагаете, что компромат - это подходящий метод влияния на самого обожаемого мал'ах нашего мира? И чье же мнение его так волнует, чтобы бояться разоблачения? Ведь даже если он и правда в чем-то замешан, мы сможем максимум заключить его под домашний арест, в котором он и так добровольно находится. Все остальное вызовет лишние волнения среди и так неспокойного населения. И причем не каких-то смертных, а мал'ах. Да и к тому же, - встряхнул головой Первый отгоняя заполнявший мысли туман, - такой метод давления, полагаю, побудит Шеен-а-Серафа лишь искать способ избавиться от столь обременительного "союзничества".
- И кстати, - как бы между делом бросил дипломат, - ваш профиль, несомненно, прекрасен, но я буду безмерно признателен, если вы перестанете общаться с нитками и все же обернетесь.
Если бы речь шла о ком другом, возможно, Первый не стал бы требовать соблюдения этой нормы приличий. Он знал многих, кто принципиально не смотрел в глаза собеседнику и всячески отвлекался на предметы интерьера, пейзаж за окном - что угодно. Но Седьмой...

Отредактировано Аль'Зарэль (2013-06-27 13:12:47)

Зарэль не успел ни дать согласия, ни воспротивиться, как Седьмой уже оказался рядом. Сильные пальцы бесцеремонно сжали виски, от чего дипломат дернулся, вцепившись в руку Аль'Кората в рефлекторной попытке прервать столь грубый физический контакт. Но хлынувший следом поток силы оборвал эти планы в зародыше.
Действие исцеляющей магии отличалось от алхимических лекарств и обезболивающих. Оно проходило волной, мгновенно вмешиваясь и перестраивая все ощущения. Облегчение было столь резким, что показалось едва ли не болезненным. Со свистом втянув воздух, Зарэль едва заметно выгнулся, запрокинув голову, пытаясь справиться с нахлынувшими ощущениями.
Да, дипломат отличался завидной моральной выдержкой, но давно утратил физическую стойкость. С юных лет в академии ему не приходилось ни терпеть боль, ни переживать странное удовольствие от её исчезновения. Неожиданность действий лишила даже шанса на сохранение самоконтроля.
Как и большинство мал'ах, Первый терпеть не мог демонстрировать свою слабость. Тем более перед недавним противником, да еще и в столь двусмысленной ситуации. Но если некоторые, оказываясь в подобном невыгодном положении, испытывали стыд и смущение, то высокомерного члена Совета собственная уязвимость привела в откровенную ярость. А потому когда оглушающее воздействие прекратилось, и Зарэль нашел в себе силы открыть глаза и разжать впившиеся в руку собрата пальцы, взгляд, обращенный на Седьмого был далек от благодарности.
- Признателен за заботу, а особенно за вашу непередаваемую манеру её проявлять. Теперь я понимаю, почему некоторые предпочитают скрываться от ваших "благодеяний" на другом конце света, - собственный тон удивил Первого - второй раз за вечер он позволил себе почти сорваться. И на кого - на Аль'Кората, которого не далее чем утром считал достойным максимум упоминания в народных шутках. Но столь бесцеремонное нарушение личных границ не могло оставить равнодушным. Особенно задевало откровенное физическое превосходство оппонента, которое тот, похоже, демонстрировал с немалым наслаждением.
Сев на кровати, лишая Седьмого возможности смотреть сверху вниз, Аль'Зарэль, не сбавляя тона закончил:
- А теперь, если это все, будьте добры покинуть мою комнату. Я бы предпочел заснуть без вашей помощи.

Отредактировано Аль'Зарэль (2013-06-28 19:43:03)