1. Имя. Роллэм Декарбиан. Прозвище Скальный.

2. Возраст.
8342 года. Выглядит на 40 с небольшим

3. Раса.
Демон. Класс – демон битв

4. Внешность.
Черты лица у Роллэма на редкость ассиметричны, на самой грани с уродством. Нос прямой, глаза небольшие, цветом неопределенно-темные, а отросшие ниже плеч жесткие кудрявые волосы пепельно-черные, будто подернутые сединой. Фигура приземистая, крепкая, кожа грубая и бледная до сероты. Шрамы имеются в количестве на разных частях тела и охотно демонстрируются вместе с рельефом мышц и магически-нанесенной татуировкой в виде побега ядовитого плюща, змеящегося по позвоночнику.
Отличается напускной молчаливостью. На самом деле поговорить-то Роллэм любит, но не с каждым. С большинством демон показушно-ленив, если только не засыпая во время беседы, а так же во всю «блистает» нарочито-грубоватой простонародной речью, отбивающей желание общаться даже у самых упорных болтунов. При немалом интеллекте демонстрировать, а уж тем более доказывать его просто лень. Скучно да и жалко времени, которое можно потратить на новую книгу или продуктивный сон на углях.
Свой статус и род занятий озвучивать не любит, в свободное время снимая все имеющиеся регалии.
В истинном облике вырастает едва ли не вдвое. Кожа сереет, покрываясь пластинами, текстурой схожими с горными камнями. Единственным ярким пятном на всем теле остаются алые, лишенные зрачков глаза. Лицо превращается в жуткую вытянутую морду с длинными клыками и парой заостренных рогов. Хвост с булавой и шипами, а так же когти, отрастающие на видоизмененных лапах, массивные и обманчиво-неповоротливые. Крылья же кажутся непропорционально-маленькими по сравнению с увеличивающимся телом, однако все еще способны не просто поднимать хозяина в воздух, но и маневрировать с невероятной для такого крупного существа ловкостью.

5. Характер и увлечения.
Роллэм воин-философ, и да умоется кровью тот, кто вздумает шутить над последним. За всю долгую историю экзистенциальных изысканий еще не было случая, чтобы он первым прервал ученый спор метким ударом в зубы. По крайней мере, такого не случалось со времен зеленой юности. Хотя, если оппонент считает себя вправе опуститься до физических аргументов или, более того, перейти на личности, то Декарбиан охотно вспоминает о первом слове своего призвания. А драться он любит немногим меньше, чем философствовать. Возраст лишь добавил определенного безразличия к целям, научив получать удовольствие от самого процесса.
Философия, оттачиваемая тысячелетиями, привела к мысли, что вся жизнь разумных существ – не более чем сложная схема доминирования и подчинения, где даже, казалось бы, самые равные отношения, неизбежно представляют собой сложную конструкцию из ситуационных побед и поражений. На основе этих измышлений лишен тщеславия чуть менее чем полностью и, что нетипично для демона, вообще сторонник четкой иерархии.
В свободное время много читает, немало и пишет. Неизменно под псевдонимами. Делит вещи на три категории: хочу, надо и лень. Не любит лишний раз шевелиться, а так же тех, из-за кого приходится это делать. Из той же лени старается не втягивать в конфликты вышестоящих – пока им объяснишь, сам сто раз сделать успеешь, однако не зарывается, свои полномочия не превышает, и авторитет Князя подрывать не стремится. Вот уж не сдалось на этот шаткий помост карабкаться.
Из странных увлечений можно назвать любовь часами валяться на солнце в истинном облике, так чтобы лучи со временем прогревали толстые пластины естественной брони. Так же с этой точки зрения уважает угли, а по сему, кровать в спальне стоит скорее для украшения – спит хозяин в здоровенном камине.
В остальном, как нормальный демон, уважает тренировки, хорошие бои и наблюдение за чужими склоками.

6. Биография.
Свою жизнь до начала боевых действий считает настолько заурядной, что она не стоит и упоминания. Его отец служил одному из лордов, братьев было двое, да будет им всем во Тьме нескучно, ну а мать он в глаза не видел. Дрался, сколько себя помнит, и, сколько себя помнит, думал и задавал вопросы. Когда отвечали, уточнял, переспрашивал и так пока по шее не прилетало.
Еще в юности угодил на войну, откуда вынес первую свою концепцию: драки с мал’ах давно уже существуют не из-за идейных или еще каких метафизических противоречий, а для того, чтобы демонам было чего есть. А потому ненавидеть противника не получалось, уважать, впрочем, тоже. В самом деле, как можно испытывать такие сложные эмоции к куску мяса, который создан для того, чтобы ты питался его смертью?
Перемирие привело к первому из многочисленных экзистенциальных кризисов, во время которых Роллэм много думал, писал различные наброски, читал, ну и, походу дела, по приказу вышестоящих вычищал заговорщиков, постепенно зарабатывая репутацию на военном поприще. К последнему демон относился с куда меньшим интересом, по сравнению с отзывами критиков на свои произведения.
В то же время случилось интересное знакомство с одним весьма «одухотворенным» демоном из старой аристократии, оставившее на память почти оконченную философскую теорию, шрам на бедре и приметную татуировку. О временах этих Роллэм особо любит ностальгировать долгими ночами, когда камин начинает остывать. Особое тепло вызывает мысль о поединке, закончившем столь замечательное общение и за который наследники до сих пор иногда благодарят Декарбиана.
По праву сильного мог неоднократно претендовать на высокие посты. Однако единожды выведя концепцию иерархии, постановил, что не желает заниматься такой эквилибристикой и с большим удовольствием поиграет роль надежного бруса для толкового командира. Слишком много возни с ответственностью не оставят времени ни на написание книг, ни на поиск достойных оппонентов для спора.
Тем не менее, за заслуги получил небольшой замок, где ныне проводит время отдыха. А следом за собственностью обзавелся двумя бастардами, грызня которых служит источником для трех книг и целого цикла набросков. Симпатизирует младшему, но не особо стремится демонстрировать свою позицию.
С возрастом проникся некоторым уважением к мал’ах. Как минимум, признавая их хорошим источником знаний, толковыми собеседниками и талантливыми корректорами. Поэтому всегда держит в рабстве как минимум одного, который существует, пока не исчерпает запас историй и занимательных реакций.
Иными словами, довольно скучная и банальная жизнь боевого демона, не достойная даже эпиграфа в очередной монографии по вопросам иерархии межличностных отношений.

7. Сила и способности.
Изначальная магия: Свет – уровень 0, Тьма – уровень 20. Стихийная магия: Огонь – уровень 60, Воздух – уровень 26, Вода – уровень 0, Земля – уровень 45, Металл – уровень 0. Нейтральная магия: Пространство – уровень 22, Ментальная магия – уровень 25, Эмпатия – уровень 0, Предвидение – уровень 0, Трансформация – 0, Конструирование – 0, Предметная магия – 0
Владеет несколькими видами оружия, хотя среди всех отдает предпочтение полуторным мечам, в демоническом виде используя два двуручника. Мастерски летает и сражается в воздухе. Засады организует плохо, а вот видеть их научился. Как ни странно, кое-чего понимает в алхимии, а конкретно в симптомах различных дряней для демонов, да и для других по мелочи. 
Из светских наук увлекается философией, литературой, интересуется так же историей. Блестящий игрок в различные тактические, а так же логические игры. Любит загадки и поучительные притчи, иногда сам их придумывает. 

8. Ориентация.
Бисексуален. Однако полагает секс одним из инструментов иерархии и доминирования, а потому спит только с теми, кого считает значительно ниже себя.

9. Род занятий.
Заместитель Черного Князя. Отвечает за своевременный сбор Черного Отряда и общее поддержание дисциплины в не боевое время.

Пробный пост.
Тема дана мастером заранее. Тема пробного поста:  "Разговор, во время которого философская теория начала формироваться".

Дым застилал комнату белесым маревом, в котором вяло плавали чуть более плотные пласты, напоминающие перисто-слоистые облака. Почему перисто-слоистые – Тьма его знает. Слово забавное. По собственным ощущениям Роллэм последний час дышал этой душистой отравой вместо воздуха, что порождало лень и определенное безразличие ко всему во вселенной.
Пожалуй, кроме сапога, настойчиво впивающегося острым носом прямо под лопатку.
- Эй, Декарбиан, не смей спать, когда я с тобой разговариваю!
- «Ты б еще лезвия в них засунул», - коротко взрыкнул Роллэм, отмахиваясь от очередного пинка. Как-то естественно в момент замаха под ладонью оказалась очередная полупустая бутылка, принятая и опустошенная почти без участия разума. Уже немало её товарок скопилось в пространстве на полу возле кушетки, на котором приходилось сидеть за неимением в спальне начальства стульев. Компанию им составляли распотрошенные свертки с душистым табаком, а так же коробочки из-под тэйса. И Тьма бы с пороком пьянства, если бы не упорствующий в пороке болтовни аристократ, вальяжно развалившийся на подушках.
- Вы вообще не затыкаетесь, мне что, никогда не спать что ли? – проворчал Роллэм, нарочито-грубо вытирая рот тыльной стороной ладони.
- Не после того, как ты столь безапелляционно отверг мое предложение, - Ашерон приподнялся на подушках, потянувшись к кальяну.
Под убойной дозой наркотика тощая фигура  нанимателя переставала казаться раздражающе хрупкой, а темно-карие глаза с красными отсветами напоминали столь милые сердцу угли. Да и непринужденная грация говорила не о музицировании и веселых танцах, а об отточенных магических пассах и метких ударах глефы. Засмотревшись, телохранитель чуть не пропустил момент, как совершенство образа опять нарушил звук речи:
– Так почему ты считаешь, что я шутил, предлагая тебе свою дружбу?
- Да делать вам больше нечего, как с подчиненным дружить, - попытался отмахнуться Роллэм. В этот раз в ладони так же незаметно оказался мундштук от кальяна. – Вы б еще поломойщику какому это предложили.
- Ну, если поломойщик сможет в нетрезвом виде побеседовать со мной на тему социальной пищевой цепи – может и предложу, - задумчиво ответил аристократ, откупоривая следующую бутылку. – Серьезно, Декарбиан, думаешь, мне нравится каждый раз спаивать тебя для того, чтобы просто поболтать? Чего тебя смущает так, что ты шарахаешься от близости со мной как от светлого благословения?
- Кроме того, что вы уже достали звать меня по фамилии? – попытался отшутиться Роллэм, но осекся под прямым взглядом карих глаз. Таращиться наниматель умел – дай Тьма каждому. Будто огнем проходил по коже. Случалось, от него на тренировках замирал так, что оружие выбивали, а наедине и вовсе дар речи отказывал.
У некоторых зверей игра в кто кого переглядит была частью выяснения главенства на территории. И вот Роллэм был готов заложить хвост, что сволочной аристократ тренировался играть в гляделки именно для этих целей. По крайней мере, победить его еще не удавалось.
- Вы мой наниматель, - отворачиваясь и рефлекторно опуская голову, ответил Декарбиан, затылком чуя удовлетворенную усмешку, за которую, кстати, уже не первый раз вломить хотелось. – И аристократ. Мы с вами неравны по определению, а дружба может быть только между равными.
- Ты что, сейчас серьезно? – судя по голосу Ашерон не знал то ли смеяться, то ли презрительно кривиться. – Декарбиан, во имя великой Тьмы, хоть ты этот бред не неси! Ты что сентиментальных сонетов обчитался, мне такую чушь выдавать? Ты же сам говорил столь умные для своего возраста вещи о подчинении и иерархии. Неужели ты серьезно полагаешь, будто в дружбе или в иных межличностных связях их не существует? Вот уж не знал, что под твоей каменной шкурой такой романтичный пушок пробивается!
Брезгливое веселье нанимателя бесило. В основном потому, что смеялся демон над убеждениями своего подчиненного, родившимися тоже не сегодня и не с большой попойки. В отличие от этого разговора, кстати. Мрачно глядя на потихоньку трещащий в пальцах костяной мундштук, Роллэм сидел и выслушивал волны сарказма по поводу своей точки зрения, постепенно приходя к выводу, что вот уж с кем с кем, а с этим болтуном они бы никогда на равных не были. Даже не будь тот аристократом, даже не имей денег нанять в телохранители демона битв. Да, быть может они бы и подружились на почве заумных бесед и философских пьянок. Вот только при первом же подобном выкрутасе, Роллэм бы без особых сантиментов взял чей-то чешуйчатый хвост, затолкал в глотку, вынул через задницу и бантом завязал. Ибо нечего вытрепываться, когда силы ответить не хватает.
- «А я ведь сейчас его правоту подтверждаю», - с невероятно ясным, как бывает только от сильнейшего опьянения, осознанием подумал Роллэм.
- Хватит! – рявкнул Декарбиан, вскакивая на ноги, нависая над лежащим аристократом. Судя по всему, тот не ожидал подобной прыти - замолчал вмиг, глядя на обычно невозмутимого телохранителя ошеломленным взглядом. Его смятение чуть охладило гнев, но не на столько, чтобы мгновенно успокоиться и забыть. – Считать вас другом я отказался, в особо близких любовниках не состою, так что мои убеждения, глупые или нет, вас не касаются! Пить, приятельствовать, болтать – с моим удовольствием! Полезете, куда не звали – пеняйте на себя. И мне плевать, куда вы лапы тянете: к хвосту или в душу! Ни туда, ни туда вас не пускали!
Высказавшись, демон тяжело опустился на пол, уже на порядок спокойнее закончив:
- Хотите, чтоб пустил – сковывайте или убеждайте. Второе проще. Я, вроде как, с утра вменяем был.
Он ждал взрыва. Что оскорбленный аристократ попробует тут же поставить возомнившего невесть что подчиненного на место. Но неожиданно, после долгой тишины, перед носом в воздухе повисла бутылка.
- Ладно, Декарбиан, попробую тебя перевоспитать, - тихо хмыкнул Ашерон с кушетки. – Хотя и кандалы, пожалуй, закажу попрочнее.

Отредактировано Роллэм Декарбиан (2014-06-01 22:49:40)